Чего стоит Париж? - Страница 80

– Что, мсье? – высунулось из-за полога лицо Жозефины. – Никак вас вспоминает кто-то?

– Да, – кивнул я. – Рейнар.

– А, тогда понятно. – Лицо вновь скрылось.

– «Ну! Каково?» – затормошил меня Лис, изнемогая в ожидании восторгов.

– «О!» – только и смог выжать из себя я. – «Что бы это значило?»

– «Не „о!“, а „о-ля-ля!“» – не замедлил поправить меня верный адъютант. – «Ну, можно было бы сказать, что это утонченная аллегория твоего королевского величества в масштабе один к двум, однако на самом деле все намного прозаичнее. Мне здесь кобылку на целый день без присмотра придется оставить. Так что на всяк случай придется посуетиться. Поскольку идея телепаться за вами пешкодралом меня отчего-то не греет аж нисколько. Ну, дверь-то я подпер». – Лис повел взглядом в сторону дверного проема, загороженного сильно подгнившими остатками грубо сколоченных досок. Снаружи подобная преграда могла показаться ветхой. Впрочем, таковой она и была на самом деле. Но тем не менее это хитроумное устройство из подручных и подножных, включая вывороченные из пола камни, обещало незваному гостю незабываемые впечатления как в момент вхождения, так и после него.

– «Сам понимаешь, шляются тут кто ни попадя. Не ровен час, сюда заглянут. На хрена они мне такие сдались! Вот я и решил: народ в здешних местах суеверный, попами зашуганный, ежели кто животину в таком виде узреет – рупь за сто даю, даже и не подумает, шо у нее хозяин с головой поссорился. Тут же все ясно как божий день: местная колдунья превратила незадачливого бродягу-ландскнехта в означенного коня. Причем, для пущего устрашения – в кобылу. Сейчас, должно быть, ведьма отошла за своими товарками. А потом они все скопом будут его хряцать со страшной силой под соусом из болотной жижи и пиявок, насосавшихся крови честных католиков», – плотоядно взвыл Лис. – «Так шо лучше от этого места держаться подальше, а то ведь, не ровен час… Ладно», – оборвал он самого себя. – «Высокое искусство высоким искусством, ни пора и в засаду».

Минут через сорок – пятьдесят голос его вновь возник в моих мозгах:

– «Вальдар, ты у нас большой стратег. Окинь-ка пейзаж наметанным оком. Как тебе место для коварной западни?»

Мой друг стоял на гребне холма, созерцая дорогу, довольно резко шедшую под уклон к подножию этой в незапамятные времена горной гряды.

– «Лис, а на кого, собственно говоря, ты собрался охотиться?»

– «На честных, ничего не подозревающих виноделов», – тоном марионеточного злодея объявил Рейнар. – «Вон, погляди».

Он указал на средних размеров деревце, уныло лежащее поперек дороги.

– «На повозке с виноградом обычно два человека», – пояснил свою очередную задумку хитроумный Лис. – «В одиночку такое одоробло оттаскивать – замахаешься. Сам пробовал. А ты знаешь, я – мужик не слабый. Стало быть, пойдут оба. Повозку оставят наверху. Вот тут-то мы ее чуток и подразгрузим».

– «Зачем?» – непонимающе спросил я.

– «Капитан, мне странно говорить тебе об этом. А где же гений полководческий, прозрение вглубь. Как там? „Вдруг слабой манией руки чуть не откинул он коньки“…»

– «Вернемся к засаде», – досадливо оборвал его я.

– «Ладно, вернемся», – согласился Лис. – «Мне нужно попасть в замок Гиза, правильно?»

– «Верно», – подтвердил я.

– «Оч-чень хорошо. Шансов пошнырять по этим палатам каменным незаметно, а потом сдернуть оттуда борзой рысью, будем смотреть фактам прямо в глаза, почти нет. Значит, шо?»

– «Что?» – заинтересованно повторил я.

– "Гля, ты сегодня утомленный солнцем! Раз шансов провернуть это дело скрытно нет, значит, надо быть в центре внимания. Одним словом, устроить шоу. Шоб все горело и сверкало, шоб папуасы в чепчиках на белых медведях и танцы живота до упадка. Как там говорили дорождественские римляне: «Ша, босота! Оставьте речи Цицерону! Где наши хлеб и зрелища Ну, хлебом, я думаю, у Гиза проблем нет, а зрелищами на сегодняшний вечер я обеспечу публику по самые помидоры».

Порою, когда мой друг принимался что-либо объясни тема вопроса становилась окончательно недоступной для в приятия. Однако его это, похоже, ничуть не смущало.

– «О!» – радостно провозгласил он, глядя из-под руки едущую вдали телегу, уставленную высокими корзинами. – «Вон и потерпевшие едут!»

– «Какие потерпевшие?» – всполошился я.

– «По-тен-ци-аль-ные», – хищно проговорил д'Орбиньяк. – "усе я скрываюсь. Дадим пейзанам самостоятельно обдумать возникшую проблему".

Место для наблюдения было заранее облюбовано моим изобретательным другом в ближайших кустах. Поэтому ни у него, ни у меня не было причин жаловаться на открывавшийся оттуда вид. Телега затормозила, чуть не доезжая до гребня холма. Спутник возницы спрыгнул, чтобы облегчить ее ход, и тут взору виноградарей открылось неожиданное препятствие, воздвигнутое на их пути стараниями Лиса. Из укрытия было видно, как ругается возница, стуча кнутовищем по деревянному борту повозки, как его помощник обшаривает для порядка окрестные кустарники в поисках притаившихся злодеев и, не найдя их, начинает спускаться вниз. Да и то сказать, обнаружить убежище такого опытного лазутчика, как Рейнар, было не под силу зеленому молокососу.

Лис не ошибся. Вскоре возница, устав наблюдать терзания гоноши, пришел ему на помощь.

– «Поехали!» – сам себе скомандовал Лис, стремительно покидая свое укрытие. – «На раз-два-три. Прыгаем, взрываем, исчезаем!»

Спустя мгновенье он уже был у бесхозного транспорта, а еще через секунд десять уже возвращался обратно, с остервенением волоча огромную корзину, полную винограда. Вскоре у телеги появились раздраженные заминкой хозяева. Увидев, что упряжка по-прежнему на месте, они даже не удосужились осмотреть ее и в поводу начали сводить коня вниз. Впрочем, вряд ли им могла прийти в голову мысль, что какой-то злоумышленник пожелает стащить корзину винограда в краю виноградников.